14 A. Franck. LaKabbale Филон
Еврейская письменность (Объяснение о. Павла Флоренского)
Наша арийская письменность представляет собой запись звуков, которым затем уже соответствуют понятия. Звуки эти может с той или иной степенью точности произнести всякий, хотя бы он и не знал языка данной письменности: ему достаточно лишь заучить алфавит.
Затем, элементом нашей речи служит слово, а точнее, корень, одетый в ту или иную одежду флексий и суффиксов. И мы до такой степени привыкли к тому, что, во-первых, запись есть запись звуков, фонограмма, и что, следовательно, искать в ней непосредственный смысл, помимо перевода записи на звуки, нельзя, и что, во-вторых, разлагать корень на звуки или какие-нибудь иные элементы решительно невозможно, что иное трактование письменности представляется явным абсурдом. Вот почему каббалистические и т.п. спекуляции с текстом св. книг звучат для арийского уха чудовищной нелепостью и детской наивностью.
Не надо считаться с совершенно иной, нам плохо понятной, психологией грамоты. А именно семит, по крайне мере, первоначально и вне влияний арийства, вовсе не записывал звуков речи, а записывал нечто, что могло получить звуковое значение, если оно понято. Другими словами, у нас сначала звук, а потом смысл, а у них сначала смысл, а потом звук.
Вы можете прекрасно знать семитские алфавиты, но если вы не знаете языка, и, кроме того, если вы по степени своего развития не способны понять данный текст, вы не можете его и прочесть, выговорить, не можете сделать это механически, как могли бы сделать с латинским текстом, не зная латинского языка.
Это происходит потому, в семитском тексте (беру первичный, истинно семитский текст) записаны, как обычно говорят, одни только согласные слов, а точнее сказать, даже не согласные, а лишь потенции их. Например, написано ? . Это можно сказать и «шш», и «сс». Написано ? : это может быть прочтено и «в», и «б», и «б б». Значение слова от этого меняется. Разъясню на фиктивном примере из русского языка. Представим, что у нас написано dc: это может быть прочитано: дочь, дока, дека, едок, дичь и т.д. Вы легко можете себе представить, что по смыслу текста пригодно не одно какое-нибудь из этих слов, а несколько, и, следовательно, формально говоря, при таких условиях текст окажется неопределенным.
Именно это и имеется в тексте Библии, первоначальном, том, который доселе употребляется евреями при богослужении, то есть тексте священно архаическом.
При обыкновенном же чтении употребляется текст, в котором над буквами и в буквах ставятся особые знаки, соответствующие частью нашим гласным, частью указывающие не дифференцирующие согласные (например ? = ш, ? = с) или точнее их характеризующие (например, ? = д, а ? = дд), частью же разного рода ударения и музыкальные акценты. Таким образом, произношение и смысл текста фиксируются.
Насколько обязательна существующая фиксация текста? Текст фиксирован весьма поздно, и современный вид фиксация получила, во всяком случае, позже P. X. Это иудейское раввинистическое истолкование св. текста.
Вопрос о том, возможно ли чтение Св. Писания иное, чем принятое, заставляет спросить:
1) Насколько обязательно для нас раввинистическое предание (установившее фиксацию текста)?
2) Насколько можно верить откровенности иудейских старцев, и нельзя ли предположить, что они многое не столько раскрывали нам, сколько от нас скрывали, наводя на правдоподобный, но заведомо ложный след понимания текста?
Если вернуться к прежнему примеру, надо сказать, что символы dc и cd выражают в каком-то смысле одно, то есть что если у нас стоит слово «дочь», то можно (а когда об этом свидетельствует индукция или тайное предание), а иногда и должно заменить его, например, словом «чадо» и т.д. Вообразим, что стоит символ Ы: может оказаться, что надо читать не «вол», а «лев» или «лоб». Но мало и этого. Между буквами, которые рассматриваются как особые мистические сущности, имеется особое сродство и соотношения. Так, например, в приеме «атбаш» каждая n-ная буква от начала азбуки заменяется n-ной буквой от конца азбуки. Если буквы не суть символы звуков, а лишь потенция звуков, то что же они сами в себе? Семиты на это отвечают: Пифагоровские мистические числа. Отсюда следует, что тексты подлежат всевозможным арифметическим выкладкам и преобразованиям. Например, два слова с равной суммой численных значений букв суть слова эквивалентные. Но мало и этого. Сами числа складываются приложимыми друг к другу методами, так сказать, сверхарифметическими. И наконец сами буквы, правда, в исключительных случаях, могут быть разлагаемы на графические элементы, как приравниваются к другим буквам... •
Из всего сказанного для нашего ума получается полный хаос.
Нам представляется, что таким способом можно из чего угодно получить что угодно. Еврею же этого не кажется, они применяют эти методы не где попало и не как попало, а руководствуясь тайным преданием и разными, нам лишь отчасти известными, зарубочками в темном лесу еврейского текста Библии. И то немногое, что нам перепадает из их тайн, иногда оказывается действительно глубоким и проливающим особый свет на Библейский текст.
Не будем принципиально оценивать этот особенный способ понимания письменности, конечно, гораздо более сложный и содержательный, чем наш. Для нас достаточно считаться с тем фактом, что евреями Библия понимается на основании этих зарубочек не так, как нами, и их понимание часто более утонченно, чем наше. Является вопрос: не есть ли то, что они видят в Библии, действительно первично, а наше понимание составляется по искусственной одежде, наброшенной на текст толковниками с целью, чтобы все, кому не надлежит, не понимали текста. Факт преднамеренного скрывания первичного текста в некоторых местах несомненен. Почему не предположить, что такие скрывания имеются, и их множество?
Теперь спросим себя: так ли нелепо это понимание письменности, как может показаться? Прежде всего, для нас буква - условный и бесцветный значок звука. Для евреев буквы - суть сущности, полные значения, почти существа со многими свойствами. Метафизическая природа, религиозное значение, психология и характер каждой буквы определяется весьма точно, и там, где для нас только несколько черточек черным по белому, для еврея - целый метафизический и психологический роман. Буквы живут своей жизнью, и, пожалуй, их вернее всего было бы сравнить с нашими ангелами, хотя некоторые из букв имеют характер скверный и природу дурную, или, во всяком случае, низшую. Это не метафора, а суть дела. Исторически она объясняется тем, что буквы получились из иероглифов, а иероглифы - картины идеализированных существ или, точнее, платоновских идей существ. Вот почему слово, написанное такими-то буквами, можно мыслить как целую процессию идей, которые, по-нашему, не имеют никакого отношения к понятию, выраженному словом, а по европейскому пониманию, это реально и жизненно выражается в данных идеях.
Даны слова «лев» и «вол». Если рассуждать рационально, согласно мышлению европейца, надо сказать: «лев» по своему корню означает, вероятно, «растерзатель», а «вол», быть может, «возбуждающийся». Общего тут ничего нет, и конец. Семит же, опираясь на следы древнего мышления, сохранившегося в славянской азбуке, может пойти по такому пути рассуждения: «лев» состоит из букв «люди» и «веди» (гласная по-семитски опускается). Что это значит? Это значит, что лев есть символ человечества, основной атрибут человечества, а «вол» - символ ведения, находящего свое осуществление в человечестве. Эти символы означают одно: а именно границу дольнего и горнего...
Это, собственно, шутка, но шутка в духе семитической философии. Это углубление в буквы придумано собственно не евреями. Оно было-и у египтян, и у ассирийцев, и у вавилонян, было везде в древности. Несомненно, что буквы всех народов, в конечном счете, получились из иероглифов и, стало быть, несут в себе более сложную наследственность, чем мы обычно думаем. Что касается вопроса о происхождении еврейских письмен, то это ныне вопрос спорный.
Недавно считалось фактом, что египетские иероглифы, постепенно вырождаясь, дали финикийские письмена, которые заимствовали евреи, а затем те же письмена, подвергаясь еще большим упрощениям, дали письмена греческие, латинские и т.д. Но теперь все это поставлено под вопрос.
Собственно современный еврейский шрифт, квадратный, которым евреи пишут теперь и писали во времена Спасителя, не есть первоначальный. Прежде у евреев был другой шрифт. Квадратный же - это шрифт арамейский. Есть мнение, что евреи лишь вернулись в нем к своему изначальному шрифту, так как более древний был только временной стадией в их письменности. Однако достоверно тут ничего нельзя сказать. Не лишена основания мысль, что прежний (не квадратный) шрифт получился из преобразования клинописных знаков. Есть основание думать, что квадратный шрифт находится в каком-то родстве с египетским демотическим письмом.
Мнение о происхождении греческого шрифта из финикийского, по-видимому, бесповоротно погребено, ибо задолго до появления финикийцев у греков или их предшественников на греческой территории был свой шрифт, и считается возможным, что греческий шрифт, вместе с финикийским, выработался из этого прагреческого.
Но являются разные соображения.
По первому вопросу: «насколько можно доверять еврейскому преданию», можно сказать. Если иудеи прозевали Мессию, Который есть для нас абсолютная точка опоры в понимании Св.Писания, то значит, они не так ясно понимали Св. Писание, как на то притязали. Чтобы понимать его, а следовательно, и читать, надо быть духовным, а не плотским.
По второму вопросу, «насколько они открывали другим народам то, что сами знали».
Вряд ли они стали бы открывать нам свое ведение, раз на основании требований их тайного учения они не открывали важнейшего или того, что считали важнейшим, даже своим, даже своим ученикам и сообщали это важнейшее лишь с особыми предосторожностями, с глазу на глаз, да и то сообщали намеками и вызывали догадку.
Они в иных местах намеренно путали текст, дабы он читался не так, как нужно. В простейших случаях это вызывалось желанием, чтобы не было прочтено случайно правильно таинственное имя Божие, чтобы рядом с именем Божиим не был наименован какой-либо недостойный или не соответствующий Божеству предмет или понятие. Это случаи не скрываемые, а на полях отмечаемые. Так, например, непроизносимое имя Божие ???? , которое, по догадкам ученых, надо читать «Ягве», писалось заведомо ложно ???? , т.е. «Иегова», причем гласные подставлялись из другого имени Божия, произносимого (Адонай). Весьма естественна мысль, что в других случаях более важного искажения текста раввины не оповещали об этом urbi et orbi, но сохраняли о том тайное предание. Это предположение доказывается целым рядом особенностей в Библии. Если вы возьмете один экземпляр Библии и увидите такие особенности, то подумаете, что это типографские дефекты. Но когда вы увидите, что во всех изданиях Библии и во всех списках те же самые дефекты, и когда вы из Талмуда узнаете, что для переписчиков обязательно соблюдение этих мнимых дефектов, то становится ясно, что такие особенности - неспроста, что это какие-то приметы, доступные лишь тому, кто знает тайное предание. Иные из этих примет объясняются в мистической философии евреев - Зонаре, иные в иных местах. Часто оказывается притом, что ту или иную букву надо выпустить, вставить, переставить, заменить слово иным и т.д.
Часто по изъяснению раввинов здесь открывается весьма своеобразное понимание данного места, зависящее от одной буквы. Таким образом, нет никакого сомнения, что Библия просто читаемая - это еще не то, что в ней вычитывают евреи, особенно каббалисты и хасиды. Вопроса о расхождении нас с ними не может быть: вопрос лишь в степени расхождения. Оно, вероятно, гораздо сильнее, чем думают обычно.
Тут кроме подложности, принципиально возможной при подстановке значков, выступает вторая особенность семитской письменности, еще более отводящая нас от наших простодушных арийских привычек. Это именно неприятие семитами корня (хотя мы их языки подводим под те же категории, что и свои собственные).
Для нас корень, в строгом смысле слова, - индивидуум, атом речи, и разлагать корень для нас - абсурд. Корень есть первичный элемент языка. Для семитов можно глубже проникнуть в сложение языка, именно разлагая слово, в том числе и корень... на что? Не знаю, как сказать... Это «что» не есть звуки согласные, а буквы, то есть чистые символы, могущие получить то или иное фонетическое значение, но сами по себе такового не имеющие. Эти первичные символы суть истинные атомы речи, но сами они уже вне сферы чувственной. Это какие-то идеи. Значит, если для нас постоянной, себе равной величиной является корень, и два слова одного корня, но с разными суффиксами могут в каком-то смысле считаться эквивалентными, то для еврейской мысли постоянной, себе равной величиной является наличность известной буквы, и два слова с одними буквами, но, например, различно расположенными могут быть признаны эквивалетными.
ИЗ ФРАНКА (LA KABBALE)
«Существенно различная с религиозным верованием, под властью и, так сказать, под покровительством которой она родилась, Каббала внедрилась в умы как бы неожиданно, без ведома их (par surprise), благодаря форме и способам действий, «которые Франк признает «странными»» (С. 27).
Вероятно, он подразумевает то, что каббал исты действовали тайно, прячась за традиционные верования, чтобы обмануть народ и не дать ему заметить, что ему проповедуют нечто прямо противоположное.
Энтуазистические партизаны каббалы говорят, что она сошла с небес, принесенная ангелами, чтобы открыть первому человеку, после его непослушания Богу, способы возвратить себе высоту и счастье прежнего времени. Другие вообразили, что законодатель евреев, получив ее от самого Бога в продолжение 40-дневного пребывания на Синае, передал ее 70-ти старейшинам, с которыми разделил дар Святого Духа, а они, в свою очередь, передавали каббалу из уст в уста до самых времен Ездры, получившего повеление записать ее в то же время как закон. Но сколько бы мы ни перечитывали с самым тонким (скрупулезным) вниманием все книги Ветхого Завета, мы не найдем там ни единого слова, делающего намек на тайное учение, на доктрину более чистую и глубокую, предназначенную только для небольшого числа избранных» (С. 39).
Еврейский народ не знал других органов истины, кроме пророка, священника и поэта, который обыкновенно смешивался с пророком. Что касается ученых, которые учили бы религии в форме науки, то они под названием таннаимы появились лишь в III веке до P. X. Эти таннаимы составляют цепь, последним кольцом которой был Иуда Святой, автор Мишны. Он собрал и передал потомству все слова своих предшественников. Между ними предполагают авторов древ- 734 нейших документов каббалы, то есть Акибу и Симона Бен Иохаи с сыном и друзьями. Немедленно после смерти Иуды Святого, к концу II века по P. X., началось новое поколение ученых, называемое амо- раим, ибо они основываются не на своем авторитете, но повторяют и изъясняют то, что слышали от первых (С. 40). В Мишне и Талмуде имеются запрещения передавать двум лицам Бытие, а Меркабу даже одному, если это человек не высшей осторожности. «Очевидно, - говорит Франк, - это не касается текста Бытия и видения Иезекииля, потому что священные книги читались всем народом. Ездра по возвращении из плена читал Священное Писание перед всем народом... Дело касается истолкования, или, точнее, доктрины известной, но научаемой в тайне» (С. 42). Об этой таинственности см. страницы с 42-й до 49-й. Вывод Франка такой: «В эпоху составления Мишны существовала секретная доктрина о творении и о природе божества...» Но с какого времени она существовала?
Редакция Мишны была окончена в 189 г. по P. X. Значит, Каббала возникла раньше. В I веке по P. X. жили Акиба и Симон Бен Иохай, которым каббалисты приписывают составление своих важнейших книг.
В числе авторитетов, свидетельствующих о древнем происхождении каббалистических идей, Франк помещает халдейский перевод Пятикнижия, носящий имя Онкелоса (50).
Примечание. Онкелос - неизвестный автор перевода Пятикнижия. Его некоторые считают Акилой, христианским прозелитом II века. Талмуд Вавилонский считает его другом и учеником Гамалиила. Вообще «таргумы», переводы Св. Писания, делались при чтении Св. Писания народу, не понимавшему по-древнееврейски, и были лишь приблизительно точны. Но перевод (таргум) Онкелоса в Брокгаузе называется «дословным» и только в поэтических местах «слегка» парафразированным. Однако Франк говорит не совсем так.
По Франку, перевод Онкелоса считался высокоавторитетным, и Вавилонский Талмуд предполагает даже, что его сделал сам Моисей на Синае, а Онкелос только записал. Перевод же всюду заместил слово «Иегова» словом «Меимра», которое означает мысль или слово. Некоторые богословы думали найти здесь основы христианства. «В книге, - говорит Франк, - царствует дух, совершенно противоположный Мишне и Талмуду, ходячему иудаизму и самому Пятикнижию. Везде, где возможно, идея ставится на место факта и образа, буквальный смысл жертвуется в пользу духовного, и антропоморфизм разрушается, чтобы обнаружить во всей ясности божественные атрибуты» (С. 50-51). По Франку, это доказывает существование уже укрепившегося каббалистического учения. Он упоминает о еще более древнем «парафразе» - халдейском Ионафана Бен Узиела, современника и ученика Гилела Старого (при первом Ироде). В этом переводе автор употребляет каббалистический «атбаш» (Ат Баш).
В резюме:
«Перед концом первого века Христианской эры между евреями таинственно распространялась наука, глубоко почитаемая и отличаемая от Мишны, Талмуда и Священных книг» (с. 53).
Это была каббала. Ее не следует смешивать с ессеями.
Примечание. Гамалиил, учитель апостола Павла, был внук Гил- лела, знаменитого ученого около P. X. Гиллел отличался в толкованиях Писания духом кротости и терпимости. Его врагом был знаменитый Шамай. Гиллел развивал высшие школы, в которых делал толкования Ветхого Завета. Очень превозносят его нравственную личность (Брокгауз). Христианское предание говорит, будто Гамалиил был крещен апостолами Петром и Павлом.
ИЗ ФРАНКА
«“Сомкни твои уста, чтобы не говорить, и закрой сердце, чтобы не размышлять об этом. И если твое сердце рвется из груди - водвори его на место. Ибо для того заключался союз”. Я предполагаю, что в последних словах делается намек на какую-то клятву, принятую у каб- балистов, чтобы скрыть свои принципы от народа» (С. 110, 111).
Перевод Сефер Иециры у Франка и Переферковича разнятся. Франк говорит, что есть в Мантуанском издании два текста, впрочем, не существенно разнящиеся. Вероятно, цитируют разные редакции. У Папюса перевод не только разнится, но даже до чрезвычайности, и Переферкович предполагает, что он переводит не подлинник. Это даже очевидно: сильно смахивает на европеизированную переделку.
У Франка и Переферковича одна неприятная разница: Франк говорит: «создал душу всего», а у Переферковича: «все». Слова об Аврааме у обоих чрезвычайно разнятся. Наконец, у Переферковича в ст. 6 Главы 2 сказано: «Он создал нечто из хаоса, и из ничего сделал нечто» и т.д. Это «нечто из ничего» подрывало бы идею эманации, но, видимо, простая описка. Во-первых, «нечто» сделано из «хаоса», а об этом нельзя сказать «из ничего». Во-вторых, весь ход творения слишком ясен. В Главе 1 говорится, что все создано 32-мя путями, и затем объясняются сефироты. Сефиротов «десять, а не девять», потом опять: «десять, а не одиннадцать», рекомендуется вникнуть в это и поясняется: «помести Создателя на Его место». То есть значит: не думай, что создавалось из девяти сефиротов, а десятый - Создатель - оставался вне творческих элементов, не думай, что хотя творилось из десяти, но был одиннадцатый - оставшийся вне создания. Нет - их было именно десять, ни больше, ни меньше, и Создателя место - в числе их (именно 1-й).
Ход творения далее идет ясно.
Первый сефирот есть дух Бога, то есть голос, дух и слово, что составляет Святого Духа.
Второй сефирот выходит из первого, то есть дуновение или эфир из духа. Этот сефирот создал 22 буквы.
Третий сефирот выходит из второго. Это вода из эфира, из воды вышел хаос, влага и глина.
Четвертый сефирот вышел из третьего, огонь из воды. Из огня созданы ангелы и прочие силы небесные
Из трех последних сефиротов, то есть 2-го, 3-го и 4-го, создана Обитель Божия, а из трех букв, созданных вторым сефиротом - алеф, мем и шин, - образовано Великое Имя Божие, повторяющееся в разных комбинациях в остальных шести сефиротах, из коих созданы все измерения (высота, глубина, длина, ширина, направления во все части света).
Здесь истечения - эманации исходят из первого сефирота, то есть духа, и порождают воду, глину, огонь, эфир, все стихии, а в том числе и мир ангелов, рождающийся лишь после длинного ряда ступеней: дух, эфир, вода, огонь и лишь из огня уже существо ангельское.
Итак, истечение, эманация. В ст. 7 главы 1-ой (у Переферковича) читаем: «Их (сефиротов) конец внедрен в начале, как пламя соединено с углем, ибо Господь един и нет Ему второго, а до единицы какое можешь назвать число?» То есть сефироты конечные соединены с первым, ибо нет другого начала: до единицы нет числа. Все истекает из единицы, из первого сефирота. Это ясно, и так именно понимает эти места Сефер Иециры Франк (С. 111)[1].
В ст. 6 главы VI читаем: «Вот двадцать две буквы, которыми создавал... следующие разные имена Божии... Господь и сделал из них три сефарима (счисления) и сотворил ими весь Свой мир и создал ими все созданное и все имеющее быть созданным».
3) Средняя точка зрения иная:
«Бог присутствует в сефиротах, ибо без этого он не мог бы открываться через них. Но он не пребывает в них всецело. Он не есть только то, что открывают о нем под этими возвышенными формами мысли и существования. Сефироты никогда не могут охватить бесконечное... В то время как каждый сефирот имеет хорошо известное имя, он сам не имеет и не может иметь никакого. Он остается Бытием несказанным, недоступным пониманию, бесконечным, выше всех миров, открывающих его присутствие, выше даже мира эманации» (С. 136).
Эта точка зрения поддерживается Исааком Лория и Моисеем Кордовским (С. 137).
Примечание. Оба, по Вл. Соловьеву, «жили в XVI веке, и ими завершается внутреннее развитие еврейского каббализма».
Примечание. Эти воззрения Франк считает более глубокими и более соответствующими общему замыслу источников каббалы. Однако что следует из этого глубокого мнения? Эн Соф, существующий вне сефиротов, хотя бы выше их, представляет некоторое бытие, не имеющее самосознания и могущества, как видно из общего мнения каббалистов (см. выше). В таком качестве это бытие может быть понимаемо только как неточный элемент бытия, но бытие сознательное и деятельное возникает только из мира сефиротов. Высшим пунктом сознательного и деятельного бытия является по-прежнему Адам Кад- мон и его «бледное отражение» земной человек, который, однако, при усовершении может доходить до чрезвычайной высоты, до идентичности с божеством. Кажется, что это вывод неизбежный, и он нас приводит, конечно, к идее Антихриста, Человеко-Бога.
Общее резюме каббалистической философии о божестве дают изображения графические, вроде «Дерева сефиротов» или в виде человеческого тела, которого разные части присваиваются различным сефиротам. На последнем изображении основано магическое лечение болезней, смотря по тому, какая часть тела больна. Выше приведено дерево сефиротов, с некоторыми пояснениями на основании текста Франка. Должно отметить, что в определении значения верхних сефиротов есть недоразумения, зависящие от противоречия между каббалистами. Основное положение каббалы состоит в том, что мир сотворен 32-мя путями. Но это число соблюдено только в том случае, если творцом мира был Эн Соф. Наиболее же распространенное, как сказано выше, мнение переносит творение в другие сефироты. Тогда не выходит 32 пути. Если Творцом было «Большое Лицо», то уж один «путь» исчезает. Говорят, однако, также, что Творцом была Мудрость (2-й сефирот). Тогда не хватает у него целых двух «путей». В несоответствии с сефиротами находится и учение каббалистов о «сыне». Надо заметить, что Каббала вводит во все мироздание принцип двойственности половой. «Все, что существует, сказано в Зогаре, все, что образовано Древним (которого имя да будет святиться), не может существовать иначе как посредством «самца» (male) и «самки» (femelle)». Скажем приличнее для русского языка: «посредством мужского и женского элемента». Посему и сефироты есть мужские и женские, изображающие также активный и пассивный элементы. В дереве сефиротов это обозначено. Средние сефироты - не имеют полового различия, и они порождаются мужскими и женскими сефиротами. И вот тут является нечто, выходящее из таблицы сефиротов. От соединения Мудрости (2-й сефирот) и Разумения (3-й сефирот) рождается сын; он есть старший сын Бога и называется «Знание» или «Ведение». Его одного мы не находим среди сефиротов. Между тем, в единении этих трех лиц заключено «все, что было, есть и будет». Сами же Отец, Мать и Сын - все-таки заключены в Белой Голове или Большом Лице, он же Древний (1-й сефирот). Посему, говорит Идра Сутта (то есть одна из частей Зогара, прямо содержащая учение Симона Бен Иохая), «Древний (да святится его имя) существует с тремя головами, которые образуют только одну. И эта голова есть самое возвышенное между возвышенным. И так как древний представляется числом три , то все другие светы, освещающие нас из их лучей (т.е. другие сефироты), точно также включаются в число три» (С. 141, взято из Идры Сутты). Здесь недоумение: в самом деле Древний представляется здесь числом один, числом же три означается женский сефирот Разумение. Но противоречие не кончается этим. В той же Идре Сутте в другом месте означенная триада (к которой Франк припутывает понятие Логос) представляется без Разумения, но в нее вводится Эн Соф. «Есть три головы, вделанные (sculpthe) одна в другую и одна над другой. В этом числе считаем сначала таинственную мудрость, мудрость скрытую, которая никогда не остается без покрывала. Эта таинственная мудрость есть принцип всякой другой мудрости. Выше этой первой головы находится Древний (да святится имя его), что составляет наибольшую тайну среди тайн. Наконец идет голова, которая господствует над всеми, голова, которая не есть одна из них (или из голов?). Что она заключает - никто не знает и не может знать, ибо она недоступна ни нашему знанию, ни нашему незнанию. Вследствие этого то Древний (да святится имя его) и называется не бытие» (С. 142).
Здесь, как видим, Древним называется уже Эн Соф, а не первая сефирота... Если только это не описка, вместо Древний из Древних.
Как бы то ни было, Франк из последней концепции выводит довольно необоснованное заключение: «Итак (?). единство в бытии и троичность в мысленных проявлениях или в мысли - вот с точностью в чем резюмируется сказанное» (С. 142). «Иногда эти выражения, или, если угодно, лица этой троицы представляются в трех последовательных фазах, абсолютно необходимых как в существовании, так и в мысли», то есть в форме «логического процесса», одинакового для мысли и бытия (С. 142).
Моисей Кордовский, позднейший из комментаторов Зогара, говорит: «Три первых сефирота, именно Корона, Мудрость и Разумение, должны быть рассматриваемы как один и тот же предмет ». Они означают: а) мысль, б) мыслящего, и в) мыслимое. Но эти различия существуют лишь у нас, людей. Создатель же, вне которого ничего не существует, представляет единение этих трех фаз. Он есть и мысль, и мыслящий, и мылимое: он есть знание и знающий, и знаемое - одновременно (С. 144).
Такова первая триада сефиротов, образующих мир понятий, мысленные сефироты. Другая триада, в которой 4 сефирота и 5-я порождают 6-ю, суть сефироты конструктивные, устраивающие, образуют мир чувства, ощущения. Третья триада, в которой 7 и 8 сефирот порождают 9-й - суть сефироты динамические, образующие уже мира натуры. Наконец 10 сефирот - Царство - составляет абсолютное господство всех сефиротов в мире.
Относительно первой триады отмечу, что находит в ней аналогию с Пресвятой Троицей, как делали каббалисты франкисты, можно лишь с великими искажениями. Так, они придавали одной из своих сефирот женский род. Это одно, безусловно, извращает смысл христианского понятия.
Из остальных семи сефиротов - 4 и 5 (Милосердие и Правосудие) называются «двумя руками божьими» и по смыслу своему Милосердие представляем как бы распространением силы, а Правосудие - концентрацией силы. От 4-й сефироты приходит жизнь, от 5-й - смерть. ... рождают 6 сефирота Красоту, высшее выражение жизни. Этот сефирот называется также Король. Он имеет непосредственное сношение с 1-м сефиротом (Корона), и главная роль его - рождение душ. Сефирот 7-й и 8-й (Торжество или сила и слава) порождают 9 сефирот - Основание, или Порждение. Этот сефирот есть корень, из которого происходит ... Его эмблематическое изображение составляют генитальные органы (С. 146).
Все существующие силы исходят отсюда через орган рождения», - говорит Зогар (Франк. С. 146).
Последний 10-й сефирот - Царство. Он выражает господство совместно взятых сефиротов в мире. Его точный смысл не во всем ясен по изложению Франка. Считается ли он женским? По-видимому, должно считать 6-й сефирот - Короля - мужским, а 10-й женским. Он выражает собою вообще жизнь. Называется Королева, а также Ева, а также именно он есть Шехина - то есть бог, пребывающий в создании. Король и Королева не только называются «Супруг» и «Супруга», но и действительно являются ими, ибо их соединение рождает души, в то время как люди, мужчины и женщины, рождают тела (С. 150). Совместно они называются «Два лица».
Они рождают души, мужские и женские, ибо души тоже имеют половое различие. Для рождения Король-Супруг нисходит к Супруге. Но у них есть еще дело: препровождать к Высшему (вероятно, к 1-му сефироту) душ умерших праведных, которые должны уже слиться с Источником. Тогда Супруга восходит к Супругу, а он возносит душу к Высшему. Супруга - это Ева, потому что она Мать всего живущего. Подобно тому как через Супруга небесное приходит через Супругу на землю, так через Супругу, восходящую к Королю для соединения, идет с земли в небо все достойное такого восхождения.
Значение половых различий для мира чрезвычайно по Каббале, точно так же, как значение человека (как типа).
В кажущемся противоречии с описанным выше рождением душ Королем и Королевой Каббала учит, что души сотворены все заранее (С. 181). Вечный создал их, чтобы впоследствии вселять их в людей. И когда наступает время, он их посылает, они же не желают покидать своего места и просят избавить их от этого. Однако он их все-таки посылает. Какой «аспект» божества их посылает, не сказано. Учение каббалистов заключает предсуществование душ (181). Души мужские и женские в этом предсуществовании не разделены, а соединены вместе (андрогинно). Когда же их посылают в мир, то они разделаются: одна вселяется в мужчину, другая в женщину, и потом могут и даже должны узнать друг друга и соединиться в браке.
Едва ли это не позднейшее учение. Но как бы то ни было, вопрос: как же их рождают Король с Королевой, если они уже сотворены заранее, при создании мира? Возможно, что Король и Королева не создают их в прямом смысле, а только рождают, то есть что уже существовавшая душа, при соединении Короля с Королевой, проходит на свет в акте рождения.
Кроме этих душ есть еще личный образ человека (субъективный принцип, как называет его Франк). Это точный образ будущего человека. Его божество посылает на землю к моменту совокупления людей, и эта форма входит в зародыш. Если зачатия не произошло, то и форма эта не войдет, а будет ждать фактического зачатия. Эта форма - есть нечто вроде одежды души и посылается на землю после отсылки души. Человек родится совершенно такой, какова эта форма: это модель, по которой он образуется во чреве матери (вся эта премудрость на стр. 176, взято из Зогара и, по мнению Франка, представляет отражение очень древнего верования).
Наконец, пятый элемент - это жизненная сила. Она вполне отлична от Нефеша. Нефеш - сила животная , а это сила растительной жизни (176).Ред.) реальными силами. И конечно ангелы и демоны Каббалы представляются не одними поэтическими образами отвлеченных понятий, но и реальными существами.
(Пропуск текста. —
О природе этих существ видно лишь то, что человек выше как демонов, так и ангелов. «Святые духи, которые суть вестники Господа, могут подниматься только на одну ступень. Но в душе праведных (людей) есть две ступени, сливающиеся в одну. Поэтому души праведных поднимаются выше и их чин более возвышен» (С. 167). Это сказано в Зогаре. И талмудисты признают, что «Праведные более велики, чем ангелы» (С. 167). Посему и воздействие праведных так сильно.
Что касается демонов, то их называют клиппотами, шелухой бытия, это формы наиболее грубые и несовершенные. Однако же: «Нет ничего абсолютно злого или проклятого навеки, и сам архангел зла, Ядовитый змей, как его называют иногда, - некогда наступит время, когда он снова получит имя и природу ангела» (С. 162). В ожидании демоны представляют все пороки. Они, как и ангелы, разделены на 10 сефиротов. У них это степени сгущения зла. Первая степень и вторая есть состояние хаоса, третья - пребывание мрака, потом идут храмины зла (семь) - это и есть ад. Тут все пороки. Высший начальник этих мрачных жилищ - Самаель (который в Библии называется Сатаной). Зогар положительно говорит, что он прельстил некогда нашу прародительницу. У Самаеля есть и жена, называемая Прелюбодеица, она госпожа разврата.
Каббалисты, со своей манерой подделываться под народные верования, тут входят в противоречие. В действительности вот как понимают они грехопадение людей. До греха Адам жил высшей жизнью. Адам и Ева в то время были блаженные духи, не имевшие тела, и одеты были лучи света. Но Адам поддался желанию узнать земные вещи и спустился к ним, был ими соблазнен и таким образом потерял прежнюю природу. Каббала считает, что Адам небесный был андрогином, и что в нем были и мужчина, и женщина вместе. Когда Адам... (Фраза не окончена. — Ред.)
ФИЛОН. О БОГЕ И ЛОГОСЕ ИЗ ФРАНКА. КАББАЛА. ГЛАВА III
«В писаниях Филона нельзя найти чего-либо, заслуживающего названия системы, а лишь мнения несвязные, перемешанные без порядка, по требованиям в высшей степени произвольного метода, - я хочу сказать, символического истолкования Священного Писания. Соединенные между собой единственной связью - желанием автора показать в еврейских книгах все, что есть наиболее возвышенного и чистого в мудрости других наций, элементы этого хаоса могут быть разделены на два больших класса. Одни заимствованы из тех систем греческой философии, которые совместимы с основным принципом всякой нравственности и религии - как системы Пифагора, Аристотеля, Зенона и особенно Платона... Другие элементы... обнаруживают иностранное происхождение и могли прийти только с востока» (С. 220, 221).
«Когда Филон говорит о создании и о первых принципах жизни, он имеет, очевидно, две доктрины, которых никакое усилие логики не в состоянии согласовать. Одна - что просто дуализм Платона, излагаемый в Тиме. Другая заставляет нас сразу думать о Плотине и Каббале» (С. 221).
Есть образчики того и другого:
«Первый» очень странно влагается в уста Моисея: «Законодатель евреев, - говорит наш автор (Филон) в своем «Трактате о творении (De mundi opificio[2]), - признавал два одинаково необходимых принципа, один активный, другой пассивный. Первый - это высшее и абсолютное разумение (intelligeance), которое в самом себе выше добродетели, выше знания, выше блага и красоты. Второй - это материя инертная и безжизненная (бездушная - таштъ), но из которой разумение умело сделать совершенное создание (oeuvre) (произведение?), сообщить ей движение, форму и жизнь. Чтобы никто не признал последний принцип за чистую абстракцию, Филон повторяет в другом своем писании знаменитое в языческой древности положение, что ничто не может ни рождаться, ни абсолютно уничтожаться, но что одни и те же элементы переходят от одной формы к другой. Эти элементы суть земля, вода, воздух и огонь. Бог, как говорится и в Тиме, не оставил ни одной их частички вне мира, чтобы мир был делом законченным и достойным верховного архитектора. Но прежде чем дать форму и существование этому ощущаемому (sensible) миру, Бог созерцал в своей мысли умственный универс или архитипы, неизменные идеи вещей. Божественная благость, которая есть единственная причина образования мира, объясняет нам также, почему он не доен погибнуть. Бог, не переставая быть благим, не может желать, чтобы порядок и всеобщая гармония были сменены хаосом, а думать о возможности лучшего мира, долженствующего когда-либо заменить наш мир, это значило бы обвинять Бога в недостатке благости в отношении существующего порядка вещей. По этой системе порождение существ или применение могущества, образовавшего мир, имело по необходимости начало. Но оно не может продолжаться без конца, ибо, раз сформировавши мир, Бог не может его разрушить, чтобы произвести другой. Материя не может возвратиться во всеобщий хаос. Сверх того, Бог не есть имманентная причина бытия (des Ktres), ни причина создающая в смысле современной теологии. Он есть лишь верховный архитектор, Демиург, и таков действительно термин, употребляемый Филоном всегда, когда он находится под влиянием греческой философии. Наконец, Бог находится не только выше материи, но всецело вне создания, потому что он, обладающий бесконечным знанием и блаженством, не может быть в отношениях с субстанцией нечистой и бесформенной, какова материя» (С. 222-223).
А вот другая доктрина.
«Бог никогда не отдыхает в своих делах, но его природа состоит во всегдашнем произведении, как природа огня всегда жечь, а снега - распространять холод. Отдых, в применении слова к Богу, не означает бездействия, ибо активная причина мира никогда не может перестать производить совершеннейшие творения. Говорят же, что Бог почивает, потому, что его бесконечная деятельность совершается самородно (spontanement), без удручения (douleur) и без утомления. Поэтому абсурдно понимать буквально слова Писания о создании мира в шесть дней. Творение не только не длилось шесть дней, но оно не имело начала во времени, так как само время, по доктрине Филона, было создано вместе с вещами и есть ничто иное как гибнущий образ вечности. Что касается божественного действия, оно уже не состоит, как выше говорилось, в том, чтобы давать форму инертной материи, выводить из беспорядка и тьмы элементы, долженствующие служить для формирования мира, - оно оказывается действительно создающим и абсолютным, оно столь же не ограничено пространством, как и временем (dune). «Бог, - говорит именно Филон, - порождая вещи, не только сделал их видимыми, но произвел то, чего дотоле не существовало. Он есть не только архитектор (Демиург) вселенной, но также он создатель» (С. 224). Он есть принцип всякого действия в каждом отдельном существе, как и в общей совокупности вещей. Свойство всего рожденного - быть пассивным. Таким образом, вероятно, все им наполнено, все он проницает своим присутствием. Таким образом он не допускает чему бы то ни было оставаться лишенным его и покинутым им (vide et abandonne de lui meme)...Бог нигде, ибо место и пространство порождены с вещами, а потому нельзя сказать, чтобы создатель был заключен в создании. Но он также повсюду, потому что своими силами (динамис) проницает сразу землю,, воду, воздух и небо. Он наполняет малейшие части вселенной, соединяя их взаимно невидимыми связями. Это еще не все. Бог есть сам всеобщее место, ибо именно он содержит все вещи, он есть убежище мира и его собственное место, место, где мир заключается и содержится» (С. 225).
Таким образом, Филон произносит наконец: «Бог есть все - ??? ??? ?? ??? ????? ?????» (С. 229).
Но каким образом высшее существо могло вывести из того мысленного места, которое составляет его собственную субстанцию, то реальное пространство, которое содержит этот материальный и ощущаемый мир?
Посредством логоса. «Образ (божий) отражается в его мысли (логос)... Из этого первого логоса, называемого обыкновенно «самым древним», старшим сыном (Фраза не закончена. — Ред.)
[1] У Папюса из его переводов-изложений к словам «десять» сефиротов ... прибавляется «кроме Неизреченного». Смысл такой, что Неизреченный находился вне сефиротов. Откуда он взял это, неизвестно, но Франк ... говорит, что Бог ... выше, но не ... сефиротов (см. выше).
[2] От opus facere, т.е. скорее совершайте, составляйте, ...творите.
Еврейская письменность (Объяснение о. Павла Флоренского)
Наша арийская письменность представляет собой запись звуков, которым затем уже соответствуют понятия. Звуки эти может с той или иной степенью точности произнести всякий, хотя бы он и не знал языка данной письменности: ему достаточно лишь заучить алфавит.
Затем, элементом нашей речи служит слово, а точнее, корень, одетый в ту или иную одежду флексий и суффиксов. И мы до такой степени привыкли к тому, что, во-первых, запись есть запись звуков, фонограмма, и что, следовательно, искать в ней непосредственный смысл, помимо перевода записи на звуки, нельзя, и что, во-вторых, разлагать корень на звуки или какие-нибудь иные элементы решительно невозможно, что иное трактование письменности представляется явным абсурдом. Вот почему каббалистические и т.п. спекуляции с текстом св. книг звучат для арийского уха чудовищной нелепостью и детской наивностью.
Не надо считаться с совершенно иной, нам плохо понятной, психологией грамоты. А именно семит, по крайне мере, первоначально и вне влияний арийства, вовсе не записывал звуков речи, а записывал нечто, что могло получить звуковое значение, если оно понято. Другими словами, у нас сначала звук, а потом смысл, а у них сначала смысл, а потом звук.
Вы можете прекрасно знать семитские алфавиты, но если вы не знаете языка, и, кроме того, если вы по степени своего развития не способны понять данный текст, вы не можете его и прочесть, выговорить, не можете сделать это механически, как могли бы сделать с латинским текстом, не зная латинского языка.
Это происходит потому, в семитском тексте (беру первичный, истинно семитский текст) записаны, как обычно говорят, одни только согласные слов, а точнее сказать, даже не согласные, а лишь потенции их. Например, написано ? . Это можно сказать и «шш», и «сс». Написано ? : это может быть прочтено и «в», и «б», и «б б». Значение слова от этого меняется. Разъясню на фиктивном примере из русского языка. Представим, что у нас написано dc: это может быть прочитано: дочь, дока, дека, едок, дичь и т.д. Вы легко можете себе представить, что по смыслу текста пригодно не одно какое-нибудь из этих слов, а несколько, и, следовательно, формально говоря, при таких условиях текст окажется неопределенным.
Именно это и имеется в тексте Библии, первоначальном, том, который доселе употребляется евреями при богослужении, то есть тексте священно архаическом.
При обыкновенном же чтении употребляется текст, в котором над буквами и в буквах ставятся особые знаки, соответствующие частью нашим гласным, частью указывающие не дифференцирующие согласные (например ? = ш, ? = с) или точнее их характеризующие (например, ? = д, а ? = дд), частью же разного рода ударения и музыкальные акценты. Таким образом, произношение и смысл текста фиксируются.
Насколько обязательна существующая фиксация текста? Текст фиксирован весьма поздно, и современный вид фиксация получила, во всяком случае, позже P. X. Это иудейское раввинистическое истолкование св. текста.
Вопрос о том, возможно ли чтение Св. Писания иное, чем принятое, заставляет спросить:
1) Насколько обязательно для нас раввинистическое предание (установившее фиксацию текста)?
2) Насколько можно верить откровенности иудейских старцев, и нельзя ли предположить, что они многое не столько раскрывали нам, сколько от нас скрывали, наводя на правдоподобный, но заведомо ложный след понимания текста?
Если вернуться к прежнему примеру, надо сказать, что символы dc и cd выражают в каком-то смысле одно, то есть что если у нас стоит слово «дочь», то можно (а когда об этом свидетельствует индукция или тайное предание), а иногда и должно заменить его, например, словом «чадо» и т.д. Вообразим, что стоит символ Ы: может оказаться, что надо читать не «вол», а «лев» или «лоб». Но мало и этого. Между буквами, которые рассматриваются как особые мистические сущности, имеется особое сродство и соотношения. Так, например, в приеме «атбаш» каждая n-ная буква от начала азбуки заменяется n-ной буквой от конца азбуки. Если буквы не суть символы звуков, а лишь потенция звуков, то что же они сами в себе? Семиты на это отвечают: Пифагоровские мистические числа. Отсюда следует, что тексты подлежат всевозможным арифметическим выкладкам и преобразованиям. Например, два слова с равной суммой численных значений букв суть слова эквивалентные. Но мало и этого. Сами числа складываются приложимыми друг к другу методами, так сказать, сверхарифметическими. И наконец сами буквы, правда, в исключительных случаях, могут быть разлагаемы на графические элементы, как приравниваются к другим буквам... •
Из всего сказанного для нашего ума получается полный хаос.
Нам представляется, что таким способом можно из чего угодно получить что угодно. Еврею же этого не кажется, они применяют эти методы не где попало и не как попало, а руководствуясь тайным преданием и разными, нам лишь отчасти известными, зарубочками в темном лесу еврейского текста Библии. И то немногое, что нам перепадает из их тайн, иногда оказывается действительно глубоким и проливающим особый свет на Библейский текст.
Не будем принципиально оценивать этот особенный способ понимания письменности, конечно, гораздо более сложный и содержательный, чем наш. Для нас достаточно считаться с тем фактом, что евреями Библия понимается на основании этих зарубочек не так, как нами, и их понимание часто более утонченно, чем наше. Является вопрос: не есть ли то, что они видят в Библии, действительно первично, а наше понимание составляется по искусственной одежде, наброшенной на текст толковниками с целью, чтобы все, кому не надлежит, не понимали текста. Факт преднамеренного скрывания первичного текста в некоторых местах несомненен. Почему не предположить, что такие скрывания имеются, и их множество?
Теперь спросим себя: так ли нелепо это понимание письменности, как может показаться? Прежде всего, для нас буква - условный и бесцветный значок звука. Для евреев буквы - суть сущности, полные значения, почти существа со многими свойствами. Метафизическая природа, религиозное значение, психология и характер каждой буквы определяется весьма точно, и там, где для нас только несколько черточек черным по белому, для еврея - целый метафизический и психологический роман. Буквы живут своей жизнью, и, пожалуй, их вернее всего было бы сравнить с нашими ангелами, хотя некоторые из букв имеют характер скверный и природу дурную, или, во всяком случае, низшую. Это не метафора, а суть дела. Исторически она объясняется тем, что буквы получились из иероглифов, а иероглифы - картины идеализированных существ или, точнее, платоновских идей существ. Вот почему слово, написанное такими-то буквами, можно мыслить как целую процессию идей, которые, по-нашему, не имеют никакого отношения к понятию, выраженному словом, а по европейскому пониманию, это реально и жизненно выражается в данных идеях.
Даны слова «лев» и «вол». Если рассуждать рационально, согласно мышлению европейца, надо сказать: «лев» по своему корню означает, вероятно, «растерзатель», а «вол», быть может, «возбуждающийся». Общего тут ничего нет, и конец. Семит же, опираясь на следы древнего мышления, сохранившегося в славянской азбуке, может пойти по такому пути рассуждения: «лев» состоит из букв «люди» и «веди» (гласная по-семитски опускается). Что это значит? Это значит, что лев есть символ человечества, основной атрибут человечества, а «вол» - символ ведения, находящего свое осуществление в человечестве. Эти символы означают одно: а именно границу дольнего и горнего...
Это, собственно, шутка, но шутка в духе семитической философии. Это углубление в буквы придумано собственно не евреями. Оно было-и у египтян, и у ассирийцев, и у вавилонян, было везде в древности. Несомненно, что буквы всех народов, в конечном счете, получились из иероглифов и, стало быть, несут в себе более сложную наследственность, чем мы обычно думаем. Что касается вопроса о происхождении еврейских письмен, то это ныне вопрос спорный.
Недавно считалось фактом, что египетские иероглифы, постепенно вырождаясь, дали финикийские письмена, которые заимствовали евреи, а затем те же письмена, подвергаясь еще большим упрощениям, дали письмена греческие, латинские и т.д. Но теперь все это поставлено под вопрос.
Собственно современный еврейский шрифт, квадратный, которым евреи пишут теперь и писали во времена Спасителя, не есть первоначальный. Прежде у евреев был другой шрифт. Квадратный же - это шрифт арамейский. Есть мнение, что евреи лишь вернулись в нем к своему изначальному шрифту, так как более древний был только временной стадией в их письменности. Однако достоверно тут ничего нельзя сказать. Не лишена основания мысль, что прежний (не квадратный) шрифт получился из преобразования клинописных знаков. Есть основание думать, что квадратный шрифт находится в каком-то родстве с египетским демотическим письмом.
Мнение о происхождении греческого шрифта из финикийского, по-видимому, бесповоротно погребено, ибо задолго до появления финикийцев у греков или их предшественников на греческой территории был свой шрифт, и считается возможным, что греческий шрифт, вместе с финикийским, выработался из этого прагреческого.
Но являются разные соображения.
По первому вопросу: «насколько можно доверять еврейскому преданию», можно сказать. Если иудеи прозевали Мессию, Который есть для нас абсолютная точка опоры в понимании Св.Писания, то значит, они не так ясно понимали Св. Писание, как на то притязали. Чтобы понимать его, а следовательно, и читать, надо быть духовным, а не плотским.
По второму вопросу, «насколько они открывали другим народам то, что сами знали».
Вряд ли они стали бы открывать нам свое ведение, раз на основании требований их тайного учения они не открывали важнейшего или того, что считали важнейшим, даже своим, даже своим ученикам и сообщали это важнейшее лишь с особыми предосторожностями, с глазу на глаз, да и то сообщали намеками и вызывали догадку.
Они в иных местах намеренно путали текст, дабы он читался не так, как нужно. В простейших случаях это вызывалось желанием, чтобы не было прочтено случайно правильно таинственное имя Божие, чтобы рядом с именем Божиим не был наименован какой-либо недостойный или не соответствующий Божеству предмет или понятие. Это случаи не скрываемые, а на полях отмечаемые. Так, например, непроизносимое имя Божие ???? , которое, по догадкам ученых, надо читать «Ягве», писалось заведомо ложно ???? , т.е. «Иегова», причем гласные подставлялись из другого имени Божия, произносимого (Адонай). Весьма естественна мысль, что в других случаях более важного искажения текста раввины не оповещали об этом urbi et orbi, но сохраняли о том тайное предание. Это предположение доказывается целым рядом особенностей в Библии. Если вы возьмете один экземпляр Библии и увидите такие особенности, то подумаете, что это типографские дефекты. Но когда вы увидите, что во всех изданиях Библии и во всех списках те же самые дефекты, и когда вы из Талмуда узнаете, что для переписчиков обязательно соблюдение этих мнимых дефектов, то становится ясно, что такие особенности - неспроста, что это какие-то приметы, доступные лишь тому, кто знает тайное предание. Иные из этих примет объясняются в мистической философии евреев - Зонаре, иные в иных местах. Часто оказывается притом, что ту или иную букву надо выпустить, вставить, переставить, заменить слово иным и т.д.
Часто по изъяснению раввинов здесь открывается весьма своеобразное понимание данного места, зависящее от одной буквы. Таким образом, нет никакого сомнения, что Библия просто читаемая - это еще не то, что в ней вычитывают евреи, особенно каббалисты и хасиды. Вопроса о расхождении нас с ними не может быть: вопрос лишь в степени расхождения. Оно, вероятно, гораздо сильнее, чем думают обычно.
Тут кроме подложности, принципиально возможной при подстановке значков, выступает вторая особенность семитской письменности, еще более отводящая нас от наших простодушных арийских привычек. Это именно неприятие семитами корня (хотя мы их языки подводим под те же категории, что и свои собственные).
Для нас корень, в строгом смысле слова, - индивидуум, атом речи, и разлагать корень для нас - абсурд. Корень есть первичный элемент языка. Для семитов можно глубже проникнуть в сложение языка, именно разлагая слово, в том числе и корень... на что? Не знаю, как сказать... Это «что» не есть звуки согласные, а буквы, то есть чистые символы, могущие получить то или иное фонетическое значение, но сами по себе такового не имеющие. Эти первичные символы суть истинные атомы речи, но сами они уже вне сферы чувственной. Это какие-то идеи. Значит, если для нас постоянной, себе равной величиной является корень, и два слова одного корня, но с разными суффиксами могут в каком-то смысле считаться эквивалентными, то для еврейской мысли постоянной, себе равной величиной является наличность известной буквы, и два слова с одними буквами, но, например, различно расположенными могут быть признаны эквивалетными.
ИЗ ФРАНКА (LA KABBALE)
«Существенно различная с религиозным верованием, под властью и, так сказать, под покровительством которой она родилась, Каббала внедрилась в умы как бы неожиданно, без ведома их (par surprise), благодаря форме и способам действий, «которые Франк признает «странными»» (С. 27).
Вероятно, он подразумевает то, что каббал исты действовали тайно, прячась за традиционные верования, чтобы обмануть народ и не дать ему заметить, что ему проповедуют нечто прямо противоположное.
Энтуазистические партизаны каббалы говорят, что она сошла с небес, принесенная ангелами, чтобы открыть первому человеку, после его непослушания Богу, способы возвратить себе высоту и счастье прежнего времени. Другие вообразили, что законодатель евреев, получив ее от самого Бога в продолжение 40-дневного пребывания на Синае, передал ее 70-ти старейшинам, с которыми разделил дар Святого Духа, а они, в свою очередь, передавали каббалу из уст в уста до самых времен Ездры, получившего повеление записать ее в то же время как закон. Но сколько бы мы ни перечитывали с самым тонким (скрупулезным) вниманием все книги Ветхого Завета, мы не найдем там ни единого слова, делающего намек на тайное учение, на доктрину более чистую и глубокую, предназначенную только для небольшого числа избранных» (С. 39).
Еврейский народ не знал других органов истины, кроме пророка, священника и поэта, который обыкновенно смешивался с пророком. Что касается ученых, которые учили бы религии в форме науки, то они под названием таннаимы появились лишь в III веке до P. X. Эти таннаимы составляют цепь, последним кольцом которой был Иуда Святой, автор Мишны. Он собрал и передал потомству все слова своих предшественников. Между ними предполагают авторов древ- 734 нейших документов каббалы, то есть Акибу и Симона Бен Иохаи с сыном и друзьями. Немедленно после смерти Иуды Святого, к концу II века по P. X., началось новое поколение ученых, называемое амо- раим, ибо они основываются не на своем авторитете, но повторяют и изъясняют то, что слышали от первых (С. 40). В Мишне и Талмуде имеются запрещения передавать двум лицам Бытие, а Меркабу даже одному, если это человек не высшей осторожности. «Очевидно, - говорит Франк, - это не касается текста Бытия и видения Иезекииля, потому что священные книги читались всем народом. Ездра по возвращении из плена читал Священное Писание перед всем народом... Дело касается истолкования, или, точнее, доктрины известной, но научаемой в тайне» (С. 42). Об этой таинственности см. страницы с 42-й до 49-й. Вывод Франка такой: «В эпоху составления Мишны существовала секретная доктрина о творении и о природе божества...» Но с какого времени она существовала?
Редакция Мишны была окончена в 189 г. по P. X. Значит, Каббала возникла раньше. В I веке по P. X. жили Акиба и Симон Бен Иохай, которым каббалисты приписывают составление своих важнейших книг.
В числе авторитетов, свидетельствующих о древнем происхождении каббалистических идей, Франк помещает халдейский перевод Пятикнижия, носящий имя Онкелоса (50).
Примечание. Онкелос - неизвестный автор перевода Пятикнижия. Его некоторые считают Акилой, христианским прозелитом II века. Талмуд Вавилонский считает его другом и учеником Гамалиила. Вообще «таргумы», переводы Св. Писания, делались при чтении Св. Писания народу, не понимавшему по-древнееврейски, и были лишь приблизительно точны. Но перевод (таргум) Онкелоса в Брокгаузе называется «дословным» и только в поэтических местах «слегка» парафразированным. Однако Франк говорит не совсем так.
По Франку, перевод Онкелоса считался высокоавторитетным, и Вавилонский Талмуд предполагает даже, что его сделал сам Моисей на Синае, а Онкелос только записал. Перевод же всюду заместил слово «Иегова» словом «Меимра», которое означает мысль или слово. Некоторые богословы думали найти здесь основы христианства. «В книге, - говорит Франк, - царствует дух, совершенно противоположный Мишне и Талмуду, ходячему иудаизму и самому Пятикнижию. Везде, где возможно, идея ставится на место факта и образа, буквальный смысл жертвуется в пользу духовного, и антропоморфизм разрушается, чтобы обнаружить во всей ясности божественные атрибуты» (С. 50-51). По Франку, это доказывает существование уже укрепившегося каббалистического учения. Он упоминает о еще более древнем «парафразе» - халдейском Ионафана Бен Узиела, современника и ученика Гилела Старого (при первом Ироде). В этом переводе автор употребляет каббалистический «атбаш» (Ат Баш).
В резюме:
«Перед концом первого века Христианской эры между евреями таинственно распространялась наука, глубоко почитаемая и отличаемая от Мишны, Талмуда и Священных книг» (с. 53).
Это была каббала. Ее не следует смешивать с ессеями.
Примечание. Гамалиил, учитель апостола Павла, был внук Гил- лела, знаменитого ученого около P. X. Гиллел отличался в толкованиях Писания духом кротости и терпимости. Его врагом был знаменитый Шамай. Гиллел развивал высшие школы, в которых делал толкования Ветхого Завета. Очень превозносят его нравственную личность (Брокгауз). Христианское предание говорит, будто Гамалиил был крещен апостолами Петром и Павлом.
ИЗ ФРАНКА
«“Сомкни твои уста, чтобы не говорить, и закрой сердце, чтобы не размышлять об этом. И если твое сердце рвется из груди - водвори его на место. Ибо для того заключался союз”. Я предполагаю, что в последних словах делается намек на какую-то клятву, принятую у каб- балистов, чтобы скрыть свои принципы от народа» (С. 110, 111).
Перевод Сефер Иециры у Франка и Переферковича разнятся. Франк говорит, что есть в Мантуанском издании два текста, впрочем, не существенно разнящиеся. Вероятно, цитируют разные редакции. У Папюса перевод не только разнится, но даже до чрезвычайности, и Переферкович предполагает, что он переводит не подлинник. Это даже очевидно: сильно смахивает на европеизированную переделку.
У Франка и Переферковича одна неприятная разница: Франк говорит: «создал душу всего», а у Переферковича: «все». Слова об Аврааме у обоих чрезвычайно разнятся. Наконец, у Переферковича в ст. 6 Главы 2 сказано: «Он создал нечто из хаоса, и из ничего сделал нечто» и т.д. Это «нечто из ничего» подрывало бы идею эманации, но, видимо, простая описка. Во-первых, «нечто» сделано из «хаоса», а об этом нельзя сказать «из ничего». Во-вторых, весь ход творения слишком ясен. В Главе 1 говорится, что все создано 32-мя путями, и затем объясняются сефироты. Сефиротов «десять, а не девять», потом опять: «десять, а не одиннадцать», рекомендуется вникнуть в это и поясняется: «помести Создателя на Его место». То есть значит: не думай, что создавалось из девяти сефиротов, а десятый - Создатель - оставался вне творческих элементов, не думай, что хотя творилось из десяти, но был одиннадцатый - оставшийся вне создания. Нет - их было именно десять, ни больше, ни меньше, и Создателя место - в числе их (именно 1-й).
Ход творения далее идет ясно.
Первый сефирот есть дух Бога, то есть голос, дух и слово, что составляет Святого Духа.
Второй сефирот выходит из первого, то есть дуновение или эфир из духа. Этот сефирот создал 22 буквы.
Третий сефирот выходит из второго. Это вода из эфира, из воды вышел хаос, влага и глина.
Четвертый сефирот вышел из третьего, огонь из воды. Из огня созданы ангелы и прочие силы небесные
Из трех последних сефиротов, то есть 2-го, 3-го и 4-го, создана Обитель Божия, а из трех букв, созданных вторым сефиротом - алеф, мем и шин, - образовано Великое Имя Божие, повторяющееся в разных комбинациях в остальных шести сефиротах, из коих созданы все измерения (высота, глубина, длина, ширина, направления во все части света).
Здесь истечения - эманации исходят из первого сефирота, то есть духа, и порождают воду, глину, огонь, эфир, все стихии, а в том числе и мир ангелов, рождающийся лишь после длинного ряда ступеней: дух, эфир, вода, огонь и лишь из огня уже существо ангельское.
Итак, истечение, эманация. В ст. 7 главы 1-ой (у Переферковича) читаем: «Их (сефиротов) конец внедрен в начале, как пламя соединено с углем, ибо Господь един и нет Ему второго, а до единицы какое можешь назвать число?» То есть сефироты конечные соединены с первым, ибо нет другого начала: до единицы нет числа. Все истекает из единицы, из первого сефирота. Это ясно, и так именно понимает эти места Сефер Иециры Франк (С. 111)[1].
В ст. 6 главы VI читаем: «Вот двадцать две буквы, которыми создавал... следующие разные имена Божии... Господь и сделал из них три сефарима (счисления) и сотворил ими весь Свой мир и создал ими все созданное и все имеющее быть созданным».
3) Средняя точка зрения иная:
«Бог присутствует в сефиротах, ибо без этого он не мог бы открываться через них. Но он не пребывает в них всецело. Он не есть только то, что открывают о нем под этими возвышенными формами мысли и существования. Сефироты никогда не могут охватить бесконечное... В то время как каждый сефирот имеет хорошо известное имя, он сам не имеет и не может иметь никакого. Он остается Бытием несказанным, недоступным пониманию, бесконечным, выше всех миров, открывающих его присутствие, выше даже мира эманации» (С. 136).
Эта точка зрения поддерживается Исааком Лория и Моисеем Кордовским (С. 137).
Примечание. Оба, по Вл. Соловьеву, «жили в XVI веке, и ими завершается внутреннее развитие еврейского каббализма».
Примечание. Эти воззрения Франк считает более глубокими и более соответствующими общему замыслу источников каббалы. Однако что следует из этого глубокого мнения? Эн Соф, существующий вне сефиротов, хотя бы выше их, представляет некоторое бытие, не имеющее самосознания и могущества, как видно из общего мнения каббалистов (см. выше). В таком качестве это бытие может быть понимаемо только как неточный элемент бытия, но бытие сознательное и деятельное возникает только из мира сефиротов. Высшим пунктом сознательного и деятельного бытия является по-прежнему Адам Кад- мон и его «бледное отражение» земной человек, который, однако, при усовершении может доходить до чрезвычайной высоты, до идентичности с божеством. Кажется, что это вывод неизбежный, и он нас приводит, конечно, к идее Антихриста, Человеко-Бога.
Общее резюме каббалистической философии о божестве дают изображения графические, вроде «Дерева сефиротов» или в виде человеческого тела, которого разные части присваиваются различным сефиротам. На последнем изображении основано магическое лечение болезней, смотря по тому, какая часть тела больна. Выше приведено дерево сефиротов, с некоторыми пояснениями на основании текста Франка. Должно отметить, что в определении значения верхних сефиротов есть недоразумения, зависящие от противоречия между каббалистами. Основное положение каббалы состоит в том, что мир сотворен 32-мя путями. Но это число соблюдено только в том случае, если творцом мира был Эн Соф. Наиболее же распространенное, как сказано выше, мнение переносит творение в другие сефироты. Тогда не выходит 32 пути. Если Творцом было «Большое Лицо», то уж один «путь» исчезает. Говорят, однако, также, что Творцом была Мудрость (2-й сефирот). Тогда не хватает у него целых двух «путей». В несоответствии с сефиротами находится и учение каббалистов о «сыне». Надо заметить, что Каббала вводит во все мироздание принцип двойственности половой. «Все, что существует, сказано в Зогаре, все, что образовано Древним (которого имя да будет святиться), не может существовать иначе как посредством «самца» (male) и «самки» (femelle)». Скажем приличнее для русского языка: «посредством мужского и женского элемента». Посему и сефироты есть мужские и женские, изображающие также активный и пассивный элементы. В дереве сефиротов это обозначено. Средние сефироты - не имеют полового различия, и они порождаются мужскими и женскими сефиротами. И вот тут является нечто, выходящее из таблицы сефиротов. От соединения Мудрости (2-й сефирот) и Разумения (3-й сефирот) рождается сын; он есть старший сын Бога и называется «Знание» или «Ведение». Его одного мы не находим среди сефиротов. Между тем, в единении этих трех лиц заключено «все, что было, есть и будет». Сами же Отец, Мать и Сын - все-таки заключены в Белой Голове или Большом Лице, он же Древний (1-й сефирот). Посему, говорит Идра Сутта (то есть одна из частей Зогара, прямо содержащая учение Симона Бен Иохая), «Древний (да святится его имя) существует с тремя головами, которые образуют только одну. И эта голова есть самое возвышенное между возвышенным. И так как древний представляется числом три , то все другие светы, освещающие нас из их лучей (т.е. другие сефироты), точно также включаются в число три» (С. 141, взято из Идры Сутты). Здесь недоумение: в самом деле Древний представляется здесь числом один, числом же три означается женский сефирот Разумение. Но противоречие не кончается этим. В той же Идре Сутте в другом месте означенная триада (к которой Франк припутывает понятие Логос) представляется без Разумения, но в нее вводится Эн Соф. «Есть три головы, вделанные (sculpthe) одна в другую и одна над другой. В этом числе считаем сначала таинственную мудрость, мудрость скрытую, которая никогда не остается без покрывала. Эта таинственная мудрость есть принцип всякой другой мудрости. Выше этой первой головы находится Древний (да святится имя его), что составляет наибольшую тайну среди тайн. Наконец идет голова, которая господствует над всеми, голова, которая не есть одна из них (или из голов?). Что она заключает - никто не знает и не может знать, ибо она недоступна ни нашему знанию, ни нашему незнанию. Вследствие этого то Древний (да святится имя его) и называется не бытие» (С. 142).
Здесь, как видим, Древним называется уже Эн Соф, а не первая сефирота... Если только это не описка, вместо Древний из Древних.
Как бы то ни было, Франк из последней концепции выводит довольно необоснованное заключение: «Итак (?). единство в бытии и троичность в мысленных проявлениях или в мысли - вот с точностью в чем резюмируется сказанное» (С. 142). «Иногда эти выражения, или, если угодно, лица этой троицы представляются в трех последовательных фазах, абсолютно необходимых как в существовании, так и в мысли», то есть в форме «логического процесса», одинакового для мысли и бытия (С. 142).
Моисей Кордовский, позднейший из комментаторов Зогара, говорит: «Три первых сефирота, именно Корона, Мудрость и Разумение, должны быть рассматриваемы как один и тот же предмет ». Они означают: а) мысль, б) мыслящего, и в) мыслимое. Но эти различия существуют лишь у нас, людей. Создатель же, вне которого ничего не существует, представляет единение этих трех фаз. Он есть и мысль, и мыслящий, и мылимое: он есть знание и знающий, и знаемое - одновременно (С. 144).
Такова первая триада сефиротов, образующих мир понятий, мысленные сефироты. Другая триада, в которой 4 сефирота и 5-я порождают 6-ю, суть сефироты конструктивные, устраивающие, образуют мир чувства, ощущения. Третья триада, в которой 7 и 8 сефирот порождают 9-й - суть сефироты динамические, образующие уже мира натуры. Наконец 10 сефирот - Царство - составляет абсолютное господство всех сефиротов в мире.
Относительно первой триады отмечу, что находит в ней аналогию с Пресвятой Троицей, как делали каббалисты франкисты, можно лишь с великими искажениями. Так, они придавали одной из своих сефирот женский род. Это одно, безусловно, извращает смысл христианского понятия.
Из остальных семи сефиротов - 4 и 5 (Милосердие и Правосудие) называются «двумя руками божьими» и по смыслу своему Милосердие представляем как бы распространением силы, а Правосудие - концентрацией силы. От 4-й сефироты приходит жизнь, от 5-й - смерть. ... рождают 6 сефирота Красоту, высшее выражение жизни. Этот сефирот называется также Король. Он имеет непосредственное сношение с 1-м сефиротом (Корона), и главная роль его - рождение душ. Сефирот 7-й и 8-й (Торжество или сила и слава) порождают 9 сефирот - Основание, или Порждение. Этот сефирот есть корень, из которого происходит ... Его эмблематическое изображение составляют генитальные органы (С. 146).
Все существующие силы исходят отсюда через орган рождения», - говорит Зогар (Франк. С. 146).
Последний 10-й сефирот - Царство. Он выражает господство совместно взятых сефиротов в мире. Его точный смысл не во всем ясен по изложению Франка. Считается ли он женским? По-видимому, должно считать 6-й сефирот - Короля - мужским, а 10-й женским. Он выражает собою вообще жизнь. Называется Королева, а также Ева, а также именно он есть Шехина - то есть бог, пребывающий в создании. Король и Королева не только называются «Супруг» и «Супруга», но и действительно являются ими, ибо их соединение рождает души, в то время как люди, мужчины и женщины, рождают тела (С. 150). Совместно они называются «Два лица».
Они рождают души, мужские и женские, ибо души тоже имеют половое различие. Для рождения Король-Супруг нисходит к Супруге. Но у них есть еще дело: препровождать к Высшему (вероятно, к 1-му сефироту) душ умерших праведных, которые должны уже слиться с Источником. Тогда Супруга восходит к Супругу, а он возносит душу к Высшему. Супруга - это Ева, потому что она Мать всего живущего. Подобно тому как через Супруга небесное приходит через Супругу на землю, так через Супругу, восходящую к Королю для соединения, идет с земли в небо все достойное такого восхождения.
Значение половых различий для мира чрезвычайно по Каббале, точно так же, как значение человека (как типа).
В кажущемся противоречии с описанным выше рождением душ Королем и Королевой Каббала учит, что души сотворены все заранее (С. 181). Вечный создал их, чтобы впоследствии вселять их в людей. И когда наступает время, он их посылает, они же не желают покидать своего места и просят избавить их от этого. Однако он их все-таки посылает. Какой «аспект» божества их посылает, не сказано. Учение каббалистов заключает предсуществование душ (181). Души мужские и женские в этом предсуществовании не разделены, а соединены вместе (андрогинно). Когда же их посылают в мир, то они разделаются: одна вселяется в мужчину, другая в женщину, и потом могут и даже должны узнать друг друга и соединиться в браке.
Едва ли это не позднейшее учение. Но как бы то ни было, вопрос: как же их рождают Король с Королевой, если они уже сотворены заранее, при создании мира? Возможно, что Король и Королева не создают их в прямом смысле, а только рождают, то есть что уже существовавшая душа, при соединении Короля с Королевой, проходит на свет в акте рождения.
Кроме этих душ есть еще личный образ человека (субъективный принцип, как называет его Франк). Это точный образ будущего человека. Его божество посылает на землю к моменту совокупления людей, и эта форма входит в зародыш. Если зачатия не произошло, то и форма эта не войдет, а будет ждать фактического зачатия. Эта форма - есть нечто вроде одежды души и посылается на землю после отсылки души. Человек родится совершенно такой, какова эта форма: это модель, по которой он образуется во чреве матери (вся эта премудрость на стр. 176, взято из Зогара и, по мнению Франка, представляет отражение очень древнего верования).
Наконец, пятый элемент - это жизненная сила. Она вполне отлична от Нефеша. Нефеш - сила животная , а это сила растительной жизни (176).Ред.) реальными силами. И конечно ангелы и демоны Каббалы представляются не одними поэтическими образами отвлеченных понятий, но и реальными существами.
(Пропуск текста. —
О природе этих существ видно лишь то, что человек выше как демонов, так и ангелов. «Святые духи, которые суть вестники Господа, могут подниматься только на одну ступень. Но в душе праведных (людей) есть две ступени, сливающиеся в одну. Поэтому души праведных поднимаются выше и их чин более возвышен» (С. 167). Это сказано в Зогаре. И талмудисты признают, что «Праведные более велики, чем ангелы» (С. 167). Посему и воздействие праведных так сильно.
Что касается демонов, то их называют клиппотами, шелухой бытия, это формы наиболее грубые и несовершенные. Однако же: «Нет ничего абсолютно злого или проклятого навеки, и сам архангел зла, Ядовитый змей, как его называют иногда, - некогда наступит время, когда он снова получит имя и природу ангела» (С. 162). В ожидании демоны представляют все пороки. Они, как и ангелы, разделены на 10 сефиротов. У них это степени сгущения зла. Первая степень и вторая есть состояние хаоса, третья - пребывание мрака, потом идут храмины зла (семь) - это и есть ад. Тут все пороки. Высший начальник этих мрачных жилищ - Самаель (который в Библии называется Сатаной). Зогар положительно говорит, что он прельстил некогда нашу прародительницу. У Самаеля есть и жена, называемая Прелюбодеица, она госпожа разврата.
Каббалисты, со своей манерой подделываться под народные верования, тут входят в противоречие. В действительности вот как понимают они грехопадение людей. До греха Адам жил высшей жизнью. Адам и Ева в то время были блаженные духи, не имевшие тела, и одеты были лучи света. Но Адам поддался желанию узнать земные вещи и спустился к ним, был ими соблазнен и таким образом потерял прежнюю природу. Каббала считает, что Адам небесный был андрогином, и что в нем были и мужчина, и женщина вместе. Когда Адам... (Фраза не окончена. — Ред.)
ФИЛОН. О БОГЕ И ЛОГОСЕ ИЗ ФРАНКА. КАББАЛА. ГЛАВА III
«В писаниях Филона нельзя найти чего-либо, заслуживающего названия системы, а лишь мнения несвязные, перемешанные без порядка, по требованиям в высшей степени произвольного метода, - я хочу сказать, символического истолкования Священного Писания. Соединенные между собой единственной связью - желанием автора показать в еврейских книгах все, что есть наиболее возвышенного и чистого в мудрости других наций, элементы этого хаоса могут быть разделены на два больших класса. Одни заимствованы из тех систем греческой философии, которые совместимы с основным принципом всякой нравственности и религии - как системы Пифагора, Аристотеля, Зенона и особенно Платона... Другие элементы... обнаруживают иностранное происхождение и могли прийти только с востока» (С. 220, 221).
«Когда Филон говорит о создании и о первых принципах жизни, он имеет, очевидно, две доктрины, которых никакое усилие логики не в состоянии согласовать. Одна - что просто дуализм Платона, излагаемый в Тиме. Другая заставляет нас сразу думать о Плотине и Каббале» (С. 221).
Есть образчики того и другого:
«Первый» очень странно влагается в уста Моисея: «Законодатель евреев, - говорит наш автор (Филон) в своем «Трактате о творении (De mundi opificio[2]), - признавал два одинаково необходимых принципа, один активный, другой пассивный. Первый - это высшее и абсолютное разумение (intelligeance), которое в самом себе выше добродетели, выше знания, выше блага и красоты. Второй - это материя инертная и безжизненная (бездушная - таштъ), но из которой разумение умело сделать совершенное создание (oeuvre) (произведение?), сообщить ей движение, форму и жизнь. Чтобы никто не признал последний принцип за чистую абстракцию, Филон повторяет в другом своем писании знаменитое в языческой древности положение, что ничто не может ни рождаться, ни абсолютно уничтожаться, но что одни и те же элементы переходят от одной формы к другой. Эти элементы суть земля, вода, воздух и огонь. Бог, как говорится и в Тиме, не оставил ни одной их частички вне мира, чтобы мир был делом законченным и достойным верховного архитектора. Но прежде чем дать форму и существование этому ощущаемому (sensible) миру, Бог созерцал в своей мысли умственный универс или архитипы, неизменные идеи вещей. Божественная благость, которая есть единственная причина образования мира, объясняет нам также, почему он не доен погибнуть. Бог, не переставая быть благим, не может желать, чтобы порядок и всеобщая гармония были сменены хаосом, а думать о возможности лучшего мира, долженствующего когда-либо заменить наш мир, это значило бы обвинять Бога в недостатке благости в отношении существующего порядка вещей. По этой системе порождение существ или применение могущества, образовавшего мир, имело по необходимости начало. Но оно не может продолжаться без конца, ибо, раз сформировавши мир, Бог не может его разрушить, чтобы произвести другой. Материя не может возвратиться во всеобщий хаос. Сверх того, Бог не есть имманентная причина бытия (des Ktres), ни причина создающая в смысле современной теологии. Он есть лишь верховный архитектор, Демиург, и таков действительно термин, употребляемый Филоном всегда, когда он находится под влиянием греческой философии. Наконец, Бог находится не только выше материи, но всецело вне создания, потому что он, обладающий бесконечным знанием и блаженством, не может быть в отношениях с субстанцией нечистой и бесформенной, какова материя» (С. 222-223).
А вот другая доктрина.
«Бог никогда не отдыхает в своих делах, но его природа состоит во всегдашнем произведении, как природа огня всегда жечь, а снега - распространять холод. Отдых, в применении слова к Богу, не означает бездействия, ибо активная причина мира никогда не может перестать производить совершеннейшие творения. Говорят же, что Бог почивает, потому, что его бесконечная деятельность совершается самородно (spontanement), без удручения (douleur) и без утомления. Поэтому абсурдно понимать буквально слова Писания о создании мира в шесть дней. Творение не только не длилось шесть дней, но оно не имело начала во времени, так как само время, по доктрине Филона, было создано вместе с вещами и есть ничто иное как гибнущий образ вечности. Что касается божественного действия, оно уже не состоит, как выше говорилось, в том, чтобы давать форму инертной материи, выводить из беспорядка и тьмы элементы, долженствующие служить для формирования мира, - оно оказывается действительно создающим и абсолютным, оно столь же не ограничено пространством, как и временем (dune). «Бог, - говорит именно Филон, - порождая вещи, не только сделал их видимыми, но произвел то, чего дотоле не существовало. Он есть не только архитектор (Демиург) вселенной, но также он создатель» (С. 224). Он есть принцип всякого действия в каждом отдельном существе, как и в общей совокупности вещей. Свойство всего рожденного - быть пассивным. Таким образом, вероятно, все им наполнено, все он проницает своим присутствием. Таким образом он не допускает чему бы то ни было оставаться лишенным его и покинутым им (vide et abandonne de lui meme)...Бог нигде, ибо место и пространство порождены с вещами, а потому нельзя сказать, чтобы создатель был заключен в создании. Но он также повсюду, потому что своими силами (динамис) проницает сразу землю,, воду, воздух и небо. Он наполняет малейшие части вселенной, соединяя их взаимно невидимыми связями. Это еще не все. Бог есть сам всеобщее место, ибо именно он содержит все вещи, он есть убежище мира и его собственное место, место, где мир заключается и содержится» (С. 225).
Таким образом, Филон произносит наконец: «Бог есть все - ??? ??? ?? ??? ????? ?????» (С. 229).
Но каким образом высшее существо могло вывести из того мысленного места, которое составляет его собственную субстанцию, то реальное пространство, которое содержит этот материальный и ощущаемый мир?
Посредством логоса. «Образ (божий) отражается в его мысли (логос)... Из этого первого логоса, называемого обыкновенно «самым древним», старшим сыном (Фраза не закончена. — Ред.)
[1] У Папюса из его переводов-изложений к словам «десять» сефиротов ... прибавляется «кроме Неизреченного». Смысл такой, что Неизреченный находился вне сефиротов. Откуда он взял это, неизвестно, но Франк ... говорит, что Бог ... выше, но не ... сефиротов (см. выше).
[2] От opus facere, т.е. скорее совершайте, составляйте, ...творите.